1 ноября 2013 года на пленарном заседании X Генеральной ассамблеи Всемирного совета церквей, проходящей в Пусане (Республика Корея), выступил митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев), председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата.
В своём выступлении г-н Алфеев разразился традиционной гомофобной риторикой, не несущей ничего принципиально нового: всё та же антинаучная аргументация, отсылки к фундаменталисткому прочтению библейских текстов и истеричные, замешанные на страхе, воззвания к борьбе против основных прав человека.
Приводим данный фрагмент полностью.
Воинствующий секуляризм в Европе имеет долгую историю, восходящую к эпохе французской революции. Но только в XX веке в странах так называемого социалистического блока безбожие было возведено в ранг государственной идеологии. Что же касается так называемых капиталистических стран, то они в значительной степени сохраняли те христианские традиции, которые сформировали их культурно-нравственную идентичность.
Сегодня два этих мира как бы поменялись ролями. В ряде стран бывшего Советского Союза, в частности, в России, Украине, Белоруссии, Молдавии, происходит беспрецедентное по своим масштабам религиозное возрождение. В Русской Православной Церкви за последние 25 лет было построено или восстановлено из руин более 25 тысяч новых храмов. Это значит, что открывалось по 1000 храмов в год, по 3 храма в день. Открыто более 50 духовных учебных заведений, около 800 монастырей, каждый из которых наполнился монахами или монахинями.
В целом же ряде стран Западной Европы наблюдается стабильное снижение численности прихожан, кризис призваний, монастыри и храмы закрываются. И все более откровенно антихристианской становится риторика многих политиков и государственных деятелей, призывающих к полному вытеснению религии из общественной жизни, к отказу от основополагающих нравственных норм, общих для всех основных религиозных традиций.
Битва между религиозным и секулярным мировоззрениями сегодня ведется отнюдь не только в академических аудиториях или на страницах газет. И тематика конфликта отнюдь не исчерпывается вопросом о вере или неверии в Бога. Сегодня противостояние вышло в совершенно иную плоскость и затрагивает основные аспекты повседневной жизни человека.
Воинствующий секуляризм покушается не только на религиозные святыни и символы, требуя их удаления из общественного пространства. Одним из главных направлений его активности сегодня становится целенаправленное разрушение традиционных представлений о браке и семье. Об этом свидетельствует такое новейшее явление, как приравнивание гомосексуальных союзов к браку и предоставление однополым парам права усыновлять детей. С точки зрения библейского учения и традиционных христианских нравственных ценностей, это свидетельствует о глубоком духовном кризисе. Религиозное понятие греха окончательно размывается в обществах, до недавнего времени осознававших себя как христианские.
Особенно тревожным является тот факт, что речь в данном случае идет не только о мировоззренческом и этическом выборе. Под предлогом борьбы против дискриминации в ряде стран вводятся изменения в семейное законодательство. За последние несколько лет однополые сожительства были легализованы в некоторых штатах США, в нескольких странах Латинской Америки, в Новой Зеландии. В этом году гомосексуальные союзы обрели статус законного «брака» во Франции, Англии и Уэльсе.
Надо прямо сказать: страны, законодательно признавшие гомосексуальные союзы одним из видов брака, делают серьезный шаг в сторону деконструкции самого понятия брака и семьи. И это происходит в ситуации, когда во многих исторически христианских странах традиционная семья переживает тяжелейший кризис: растет количество разводов, катастрофически падает рождаемость, деградирует культура семейного воспитания, не говоря уже о распространенности внебрачных связей, увеличении числа абортов и увеличении детей-сирот при живых родителях.
Вместо того чтобы всячески поощрять традиционные семейные ценности и поддерживать деторождение – не только материально, но и духовно, в центр общественного внимания ставится оправдание законности «однополых семей», воспитывающих детей. В результате происходит размывание и подмена традиционных социальных ролей. Радикально меняются представления о родителях – об отце и матери, о мужском и женском началах. Женщина-мать утрачивает свою извечную роль хранительницы домашнего очага, а мужчина-отец – роль наставника, прививающего детям чувство социальной ответственности. Семья в ее христианском понимании – распадается, а на ее место приходят безликие термины «родитель номер один» и «родитель номер два».
Все это не может не иметь самые пагубные последствия для воспитания детей. Дети, выросшие в семьях с «двумя папами» или «двумя мамами», заведомо будут иметь отличные от своих сверстников из традиционных семей взгляды на общественно-этические ценности.
Одним из прямых последствий радикального переосмысления понятия брака является тяжелейший демографический кризис, который при сохранении таких подходов будет только нарастать. Политики, толкающие страны цивилизованного мира в демографическую пропасть, по сути, подписывают своим собственным народам смертный приговор.
Каким должен быть ответ христианских Церквей? Глубоко убежден в том, что этот ответ не может быть иным, кроме как основанным на Божественном Откровении, как оно передано нам в Библии. Священное Писание – та общая основа, которая объединяет все христианские конфессии. Мы можем существенно различаться в интерпретации Священного Предания, но Библия у нас одна, и нравственное учение изложено там вполне однозначно. Конечно, мы различаемся и в толковании некоторых библейских текстов, когда они позволяют различное толкование. Но многое в Библии сказано вполне однозначно – это то, что исходит из уст Самого Бога и сохраняет актуальность на все последующие века. К числу таких божественных речений относятся и многие нравственные заповеди, в том числе касающиеся семейной этики.
Выступая против любых форм дискриминации, Церковь, тем не менее, должна отстаивать традиционное христианское понимание брака как союза мужчины и женщины, важнейшей миссией которого является рождение и воспитание детей. Именно такое понимание брака мы находим на первых же страницах Библии, в рассказе о первой человеческой семье. Такое же понимание брака мы находим в Евангелии и апостольских посланиях. Библия не знает никаких альтернативных форм брака, а сожительство лиц одного пола считает грехом.
К сожалению, не все христианские Церкви сегодня находят в себе смелость и решимость отстаивать библейские идеалы вопреки моде, вопреки господствующему секулярному мировоззрению. Некоторые христианские общины давно уже встали на путь ревизии нравственного учения, направленной на то, чтобы сделать его созвучным современным тенденциям.
Нередко говорят, что разногласия по богословским и этическим вопросам связаны с разделением христиан на консерваторов и либералов. С этим нельзя не согласиться, видя, как в ряде христианских сообществ происходит стремительная либерализация религиозной этики – как правило, под воздействием процессов, идущих в светском обществе. В то же время свидетельство Православных Церквей никак нельзя свести к консерватизму. Веру Древней Церкви, которую мы, православные, исповедуем, вообще невозможно определять с точки зрения консерватизма и либерализма. Мы исповедуем Христову Истину, которая неизменна, ибо Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр 3:8).
Речь идет не о консерватизме, а о верности Божественному Откровению, которое содержится в Священном Писании. И если так называемые либеральные христиане отказываются от традиционного понимания нравственных норм, это значит, что мы сталкиваемся с серьезнейшей проблемой нашего общего христианского свидетельства. Можем ли мы осуществлять такое свидетельство, если столь глубоко разделены в вопросах нравственного учения, которое столь же важно для спасения, как и вероучение?
В этой связи хотел бы сказать о пророческом призвании Церкви. Вспоминаю слова протопресвитера Александра Шмемана, который говорил о том, что пророк – это совсем не только тот, кто предсказывает будущее. Напоминая о глубинном смысле пророчества, Шмеман писал: «Суть пророчества – в даре возвещения людям воли Божьей, скрытой от человеческого взора в событиях человеческой жизни и истории, но открывающейся духовному взору пророка» (Символ веры, 18).
Мы часто говорим о пророческом голосе церквей, но действительно ли наш голос так сильно отличается от голоса и риторики светских средств массовой информации и неправительственных организаций? Не состоит ли одна из важнейших задач ВСЦ именно в том, чтобы различать волю Божию в современной исторической ситуации и возвещать о ней миру? Такая весть, скорее всего, будет болезненно воспринята сильными мира сего. Однако, отказываясь от ее возвещения, мы изменяем своему призванию и, в конечном счете, Самому Христу.
В новейшей ситуации, когда во многих странах и регионах мира происходят процессы возрождения религии, но в то же время поднимает голову агрессивный секуляризм и идеологический атеизм, Всемирный совет церквей должен обрести свой особый голос – внятный для современных обществ и при этом возвещающий о непреходящих истинах христианской веры. Сегодня, как и всегда, мы призваны быть провозвестниками Слова Божия – Слова, которое живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого (Евр 4:12); Слова, для которого нет уз (2 Тим. 2, 9). Только тогда мы сможем привлечь ко Христу новые души, несмотря на сопротивление миродержителей тьмы века сего (Еф 6:12).
Источник ОВЦС.