Автор текста — Деде Малер (Dede Mahler)
Можно ли перестать быть фундаменталисткой, если выросла среди фундаменталистов? Конечно! Но получится это не сразу. Меня до сих пор удивляет, что я перестала быть фундаменталисткой. Но я счастлива этому. Я надеюсь, что еще многие смогут повторить мой путь.
Я выросла в христианской семье, и до недавнего времени не знала, что мы были фундаменталистами. «Консервативное» значило «хорошее», «либеральное» — «плохое». В детстве я знала, что семья мое отца — католики, а мы — лютеране, и в какой-то момент я узнала, что родители моего отца не пришли на его свадьбу, потому что им не разрешили в церкви.
Тема секса и брака в нашем доме считалась стыдной. Меня научили, что секс в основном греховен, но нормально им заниматься, если ты в браке — то есть, в браке с человеком противоположного пола. Мои родители поженились, когда им было 19 и 20 лет, и у них не было такой проблемы с тем, чтобы оставаться девственниками до брака, чем теперь, когда люди вступают в брак в тридцать и позже. Но их брак не был хорошим. Мама часто говорила, о том, как ей сложно, но как неправильно для нее было бы развестись, и как она должна идти вперед несмотря ни на что.
В семидесятых и восьмидесятых — в период моей молодости — жизнь вместе до брака стала более распространенной, но нас учили, что это греховно. А развод? Для христиан невозможен. Только после моего первого развода, когда я начала жить со своим вторым мужем за три месяца до свадьбы, и после моего второго развода, я начала сомневаться в ценностях, с которыми я выросла. К чести моих родителей, они не отказались от меня и не пытались стыдить меня за разводы. Но они осуждали меня за то, что я начала жить со вторым мужем за три месяца до свадьбы (потому что я смогла продать дом быстрее, чем рассчитывала). Я не видела ничего плохого в том, чтобы переехать в дом жениха. Мы вместе планировали свадьбу. Меня ранила реакция моих родителей.
К слову о сексе и браке. Когда я росла, гомосексуальность была настолько табуированной темой, что ее невозможно было обсуждать хоть сколько-то глубоко (хотя у нас вообще не было глубоких разговоров). Согласно риторике фундаменталистов, гомосексуалы были самыми отвратительными грешниками. Все они после смерти отправлялись в ад, они сами делали выбор, у них был заговор по совращению детей в школах — я слышала все это, я всему этому верила. Я никогда не встречала гомосексуального человека, но думала, что все они ужасные извращенцы. Я не могла представить, что нормальные люди могут выбрать гомосексуальность.
Вскоре после того, как я закончила колледж, я уехала из родного города. Родители больше не могли прямо влиять на меня, но у меня не было той эмоциональной свободы, какой мне хотелось. Я все еще была фундаменталисткой, потому что не знала, что есть и другие ценности. Годами я продолжала верить, что гомосексуальность неправильна, и что это выбор, а не ориентация. Я верила, что это сексуальный грех,и что гомосексуалы могут покаяться и измениться. Не то чтобы я ненавидела их — я просто ничего об этом не знала.
Потом я начала принимать ЛГБТ-людей. У меня не было кризиса или внезапного обращения, как это было у апостола Павла — скорее, это было постепенное осознание. Возможно, все началось с моего собственного опыта брака, приемного родительства, развода и материнства. Возможно, это продолжилось, когда я начала приобретать опыт работы с людьми из разных культур, начала ездить в разные страны. Возможно, все случилось, когда я начала работать с геями и лесбиянками. А возможно, все произошло тогда, когда я узнала, что моя приемная дочь — лесбиянка, и она боялась рассказать мне об этом.
Что сейчас? Мое сердце болит за геев и лесбиянок, которых отвергают собственные родители. В чем-то я могу соотнести собственный опыт с их опытом — меня тоже не принимали родители, хотя и по другим причинам. Я рада, что в моей стране принято брачное равноправие. Долгое время я не понимала, что брак и гражданский союз — разные вещи. Я до сих пор не совсем понимаю, в чем разница, но я понимаю, что это неважно. У ЛГБТ должны быть те же права, привилегии и ответственности, что и у всех остальных. Когда я вспоминаю, что думала по-другому, я чувствую стыд. Но я горжусь тем, что смогла прийти к другой позиции.
По материалам Patheos от 6 августа 2016 года
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Еще на эту тему: